— Но если это так важно, почему же вы не пришли открыто, средь бела дня, как нормальный человек?

— Да не могу я! — с досадой сказал Линн. — Не могу никуда ходить и ничего делать, потому что я у них под колпаком. Влип по уши. С прошлой ночи, когда мне удалось вырваться и заглянуть к тебе и к Эрику, они висят у меня на хвосте. Они, правда, не знают, что я был у тебя, но знают, что где-то я был, и глаз с меня не спускают. Так что я не мог связаться с тобой и уж тем более с Эриком земными способами. Только в космосе и можно спокойно поговорить. Это наш единственный шанс им помешать.

— Кому — им? — спросил Джордж. — Кто за вами следит?

— ТАБАК, — ответил Линн. — Они везде, повсюду! — Он заозирался по сторонам, как будто невидимые враги уже подбирались к астероиду. — Незримая тёмная сила, окружающая нас.

— По-моему, вы описываете тёмную материю, — заметил Джордж. — Которая невидима и составляет двадцать три процента известной Вселенной.

— Джордж, — пылко произнёс Линн, — ты даже не представляешь, как ты прав! Эти люди — тёмная материя человечества. Мы их не видим, но знаем о них по тому воздействию, которое они оказывают на окружающую Вселенную.

В кои-то веки он говорит от души, подумал Джордж, — если, конечно, допустить, что у Линна есть душа.

— Люди в чёрном, которые хотели прорваться на лекцию Эрика, — это были они?

— Да, но то была лишь малая часть. Их гораздо, гораздо больше. Это колоссальная разветвлённая сеть. Я тоже был там, на демонстрации протеста, но мне не удалось к тебе подобраться. Пробовал вызвать тебя через того мальчишку, да не вышло.

— Я так и знал! — воскликнул Джордж. — Я понял, что это были вы. Но только не мог сообразить, зачем я вам нужен… Никак не пойму, для чего ТАБАК это делает. Что же плохого, если Эрик откроет теорию всего? Неужели это так опасно — понять, с чего началась Вселенная?

— Это для нас с тобой, Джордж, открытие теории всего было бы огромным шагом вперёд, а для них это страшный, сокрушительный удар.

— Из-за истинного вакуума? — спросил Джордж.

— Да нет, — махнул рукой Линн. — Лидеры ТАБАКа вовсе не верят ни в какой пузырёк из Большого адронного коллайдера, который якобы разорвёт Вселенную на мелкие кусочки. Они сочинили это, чтобы всех запугать, чтобы больше народу вступало в их организацию, чтобы сеть разрасталась. А боятся они на самом деле совсем другого.

— Чего же?

Астероид, на котором они стояли, двигался по своей орбите вокруг очень яркой молодой звезды — на миллиарды лет моложе нашего Солнца. Вдруг прямо на глазах у Джорджа два каменных осколка, каждый длиной в пару сотен метров, врезались один в другой. Удар был подобен ядерному взрыву; густое облако пыли начало расплываться во все стороны.

Эта молодая звёздная система была местом очень неспокойным: вокруг центральной звезды носилось множество таких обломков. Со временем здесь сформируются планеты и притянут к себе все обломки, оставшиеся после таких столкновений; пока же тут царит хаос, и это очень, очень опасное место. С другой стороны, подумал Джордж, Линн сейчас как выдаст что-нибудь — и любое место во Вселенной покажется безопаснее планеты Земля…

— Руководство ТАБАКа убеждено, что опыты Эрика в конечном итоге приведут к совсем другим результатам, — сказал Линн. — Они думают, что наука, получив теорию всего, найдёт ей самые разные применения. Например, учёные создадут новый источник экологически чистой, недорогой и возобновляемой энергии.

— Но кто же этого не хочет? — воскликнул Джордж.

— Мне удалось проникнуть в их сверхсекретные файлы, касающиеся членства в организации, — сообщил Линн, — так что я один из очень немногих, кому известны настоящие лидеры ТАБАКа. В первую очередь это владельцы крупнейших корпораций, которым выгодно, чтобы мы по-прежнему пользовались углём, нефтью, газом, атомной энергией, а не искали новые источники возобновляемой энергии. Они боятся, как бы эксперименты на Большом адронном коллайдере в один прекрасный день не подсказали человечеству пути к дешёвой и экологически чистой энергии.

— Фу! — скривился Джордж. — Это те самые негодяи, которые загрязняют океаны и отравляют атмосферу газами, вызывающими парниковый эффект?

Он подумал о своих родителях — борцах за спасение планеты Земля. Они ведь просто хорошие, добрые люди, которые заботятся о будущем своей планеты. Разве есть у них шансы в борьбе с такими могущественными противниками?

— Но это не всё, — продолжал тем временем Линн. — В ТАБАК ещё входит группа людей, которые опасаются, что, когда будет создана теория, объединяющая четыре основных взаимодействия, на Земле прекратятся войны. Теория всего поможет понять, что все мы — единое целое, представители одного рода человеческого, и тогда мы, вместо того чтобы воевать, начнём вместе решать проблемы нашей планеты. Прекратится борьба за природные ресурсы, богатые страны начнут помогать бедным…

— А эти люди что, не хотят, чтобы войн не было? — Джордж совсем растерялся.

— Нет, — кратко ответил Линн. — Они получают бешеные прибыли от торговли оружием, так что им выгодно, чтобы люди убивали друг друга. Война — их бизнес, бесконечные войны — их идеал.

— Ничего себе… И кто ещё входит в этот… ТАБАК?

— Ещё — всякие астрологи, которые подозревают, что люди, узнав истину об устройстве Вселенной, потеряют интерес к гороскопам и перестанут платить за гадания и предсказания. Один телевизионный проповедник — он боится, что больше никто не побежит к нему за спасением. Есть люди, вступившие в ТАБАК просто из страха перед наукой и её прогрессом. И даже несколько учёных.

— Учёных? — Джордж был потрясён.

— Ну вот я, например, — скромно сказал Линн. — Только я не настоящий член ТАБАКа — я проник туда, чтобы за ними шпионить. Услышав о тайной антинаучной организации, я решил выведать её планы и вступил в неё. Мне дали подпольную кличку Исаак в честь Исаака Ньютона, одного из величайших учёных. Чтобы втереться к ним в доверие, я соврал, что мы с Эриком до сих пор заклятые враги. Никому из ТАБАКа не известно, что мы с ним помирились.

— А Эрик знает, что вы вступили в ТАБАК? — спросил Джордж.

— Нет, — признался Линн. — Я хотел рассказать ему об их планах, но понял, что, если попытаюсь связаться с ним напрямую, он окажется в ещё большей опасности!

— А остальные учёные из ТАБАКа — они кто?

— Вот это вопрос потруднее, — сказал Линн. — Нам запрещено знакомиться друг с другом. У каждого — своё отдельное задание, так что наши пути никогда не пересекаются.

— И какое у вас задание?

— Мне было поручено, — не без гордости сообщил Линн, — создать взрывное устройство — чрезвычайно мощное и чрезвычайно умное. Они хотели, чтобы я сделал бомбу, взрыв которой нельзя предотвратить. Ведь как устроена обычная бомба: перережешь нужные проводочки — и она не взорвётся. А ТАБАК захотел получить такую бомбу, которую невозможно обезвредить, даже если перекусить провода или знать код. Они сказали, — поспешно добавил Линн, — что это просто образец, в экспериментальных целях.

— Но вы её не сделали, так ведь? — спросил Джордж. — В смысле — вы же не отдали в руки этим врагам науки настоящую, действующую бомбу?

— А какую же ещё? — искренне изумился Линн. — Как я мог сделать вещь, которая не работает?!

— Да запросто! Если бомба не работает, значит, ничего не взорвётся. Нет бомбы — нет проблемы.

— Но я же учёный, — заныл Линн. — То, что я создаю, всегда работает. Я обязан всё делать правильно, а иначе я не был бы учёным!.. — Он растерянно умолк.

— Расскажите про бомбу, — Джордж, чувствовал, что его терпение вот-вот лопнет.

— Конечно! — оживился Линн. — Она само совершенство! Взорвёт всё что угодно! В смысле — вообще всё.

— Это я уже понял. А теперь можно подробности?